Sadie: финал тура Gather the Pain of Rosario

Зал Shibuya Koukaidou был полон любителей музыки потяжелее, готовыми отрываться. Как только, мигнув, погасли все огни, раздался громкий рёв, и зрители повскакивали со своих мест. Настроение задавали этнические и техно-узоры на заднике сцены, а помогало им в этом тяжёлое интро с глубокими партиями баса и ударных. Под такое музыкально-световое сопровождение группы вышла на сцену.

Сверху опустилась массивная металлическая конструкция в форме креста, по периметру которой были установлены мощные прожекторы, мерцающие в такт интро Rosario. Эхом по залу разносились крики и хрипы, мелодичный припев звучал очень мрачно, несмотря на то, что зрители довольно бодро размахивали руками. “Shibuko!” – взревел Mao. Медленные размеренные раскаты грома открывали Break the silence, впечатление усиливали плывущие на экране грозовые тучи. Мощный ритм придавал мелодии оттенок горечи, даже в те моменты, когда голос вокалиста взлетал на невероятную высоту. В конце инструменты затихли, дав дорогу вокальному соло; на короткое мгновение на экране показалось небо над тучами, а потом камера отвесно рухнула в темноту.

После секундной паузы началась Ice Romancer, во время которой творился настоящий ад: беспорядочные вспышки огней, сочная мелодия и поклонники, буквально швыряющие себя поверх спинок впередистоящих сидений. Оживлённый дуэт гитар эхом отражался от стен зала, а во время партий потяжелее уши рвал нечеловеческий гроул. Mizuki отдался во власть музыки, танцуя и периодически забавно взбрыкивая. LOOSING MY WAY OF THE PROUD стала месивом гитар и волос: поклонники бешено мотали головами, рассекая воздух кулаками под умопомрачительный ритм. Попеременно раздавался гроул Mao и Mizuki. Вокалист, стоя на платформе с широко раскинутыми как у мученика на кресте руками, каждой клеточкой тела впитывал крики согруппника и зрителей. Mizuki же, наоборот, не стоялось на месте, он был готов танцевать танго – голову он изящно повернул вбок, а поднятыми руками хлопал в такт музыке, когда его не отвлекала гитара. Выйдя вперёд, Aki отыграл басовое соло, и тут уже настала очередь толпы хлопать. Затем коротенькое соло отыграл и Kei, порадовав своих поклонников.

Одна из лучших композиций сета, Sabaku no Syndrome, началась с того, что Mao широко раскинул руки под мощный барабанный бит, лёгкие поначалу партии гитар становились всё тяжелее и горячее. Они переплетались с гулкими барабанами, а поверх всего раздавались крики Mao. В пронзительно зелёном свете под музыку, слегка напоминающую ближневосточные напевы, вокалист танцевал, завораживая публику плавными движениями.

В наступившей внезапно почти полной темноте был виден неясный силуэт медленно танцующего под негромкий бит Mizuki. Toge началась с полного страданий вокального соло, после чего вся группа ушла в отрыв. Mizuki двигался всё активнее, пока не стало казаться, что он вот-вот покалечит гитару. Во время медленного басового соло в начале obstacle progress фиолетовый луч вырвал из темноты фигуру Aki. Куплеты вокалист пел очень низким голосом, так что пение практически сливалось с музыкой, зато крики и гроул в середине были ясно различимы. В финале снова блистал Aki: в залившем сцену красноватом свете он сначала долго тянул одну ноту, а потом мощным шлепком погасил звук и отступил во мрак.

Graceful angel позволила музыкантам немного поэкспериментировать на фоне танцующего на экране голубого пламени. Следующая композиция больше подошла бы японскому сборнику рождественских песен, чем репертуару Sadie. Silentive началась с невесомого бита, легких гитар и томного вокала. Продолжилось всё куда веселее, а ближе к концу Mao, вытянув стойку микрофона в зал, просил поклонников петь как можно громче.

Ритмичная Beauty Shadow открывалась легчайшим позвякиванием тарелок, с которым контрастировали густой гул бас-бочки и нежная гитара Mizuki. Настал «звёздный час» Tsurugi: он отыграл своё соло, а остаток композиции доигрывал размашистыми театральными движениями. Стоило затихнуть последним отзвукам, как раздалось интро Crimson tear, зловещий шепот Mao сливался с цепляющими гитарами. “SHIBUYA! – крикнул он, вызвав ещё более дикий хэдбэнг. – Голоса! Я хочу услышать их!” Выкрикивая слова песни буквально ему в лицо, толпа яростно вскидывала кулаки. К Mousou higyaku seiheki все уже разошлись не на шутку: подавались всем телом вперед и продолжали колотить кулаками воздух, в то время как в мерцающем фиолетовом свете гитаристы гроулили вместе с Mao. “Токио, давайте вместе со мной!” – выкрикнул вокалист. Рваный ритм придавал песне всё новые оттенки; завершился номер стремительным басовым соло. Довольные зрители одобрительно загудели.

“Токио! Сделаем это вместе!” – повинуясь крику Mao, поклонники снова превратили зал в сплошное море хэдбэнга. Вокал на Meisai было едва слышно, Mao довольно пренебрежительно отнёсся к первому куплету, пока вдруг голос его не взвился на октаву выше. Под роскошную мелодию он запел припев. Всю сцену заливал яркий свет, давая возможность полюбоваться музыкантами. Затем с гитарного соло началась Payment of vomitter; казалось, разверзлись врата ада, когда вокалист издал пронзительный злобный крик, фальцет почти заглушил ритмичные гитары.

Во время Itoshisa wa kodoku no shihaisa на экране появилось изображение занесённого снегом тёмного леса. Музыканты оставались практически недвижимыми, поэтому все взгляды были прикованы к экрану. deathtopia резко началась с мощного соло Mizuki, стоящего с ярком свете оранжевого прожектора. Песня наливалась тяжестью, послышались электронные вкрапления. Mao вернулся к своей роли мученика. “Живи! ЖИВИ! Живи только так!” – беспорядочные крики вокалиста открывали Shingan. Mizuki вклинился со своим “Давайте-ка послушаем, как вы умеете кричать!”, после чего они вдвоем принялись поочередно гроулить.

Началась финальная Dress: Mao, согнувшись пополам, тряс головой вместе с поклонниками, тут и там рычали гитары. Во время куплетов ещё можно было расслышать мелодичные партии и нежные звуки фортепиано, но вот припевы были яростными и мощными, голос Mao сплетался с партиями гитары и баса. “Все, пойте!” – приказал вокалист. Зрители старались изо всех сил, но гром музыки заглушил их. Зато им удалось как следует покричать, когда песня завершилась. “Спасибо, Токио!”

Под электро-бит поклонники начали дружно хлопать и хором звать музыкантов на бис. Три мощных риффа возвестили начало SUICIDAL ROCK CITY. “Токио, вы живы?” - дразнил зал Mao. Сам он казался как никогда бодрым и оживлённым. “Добро пожаловать в рай”, - завершил он песню а капелла. GIMMICK была такой же зажигательной, но “добила” всех Kagerou: умопомрачительный барабанный ритм и гитары задали темп громким крикам вокалиста. С первых же нот Grieving the dead soul начался дикий хэдбэнг, поклонники подпевали, а Aki и Mizuki уютно устроились на правой стороне сцены, играя вместе. Cry More – и хип-хоп встречается с металлом: у Mizuki наконец-то появилась возможность потанцевать, и он продемонстрировал всем свои лучшие, достойные танцпола модного клуба движения. В общем же смесь рок-н-ролла и традиционного для такого visual kei гроула звучали свежо и оригинально.

Музыканты ушли, но очень скоро снова вернулись. Они попытались проскользнуть на сцену под покровом темноты, но поклонники тотчас заметили их. Второй бис начался с true word – великолепной баллады, которая, впрочем, потом “повеселела”. Очень тяжелые гитары звучали немного неуместно в такой ситуации. Допев, Mao обратился к зрителям.

“Этот день наконец-то настал, - начал вокалист. – Финал тура Gather the Pain of Rosario в Shibuya Koukaidou. Он начался ещё в октябре, но, честно говоря, пару раз меня охватывал ужас. Обычно перед концертами я не нервничаю, но со вчерашнего дня я не мог расслабиться. Я переслушал все наши песни, от первой до последней, но и это не помогло. В общем, я так и вышел на сцену, трясясь от ужаса. Однако стоя перед такой толпой людей, всё внимание которых приковано ко мне, все мои тревоги – раз! – и испарились. Концерт – это не только мы. Сегодня я убедился, что концерт – это ещё и публика. Я обычный человек, как и вы все. Кричу ли я, надеваю ли маску, прыгаю ли – я всё равно такой же, как вы. В марте произошло большое землетрясение в Канто… - проникновенную речь прервало хихиканье, и Mao поправился, что правильно было сказать “Восточная Япония”. – Концерт в честь шестилетия группы был отменён. Мы хотели помочь хоть чем-то, поэтому продолжали делать то, что могли. Во время землетрясения я очень испугался. Я подумал, что умру, не отпраздновав с вами наше шестилетие. Я счастлив, что мы дожили до финального шоу здесь, в Shibuya Koukaido. Я надеюсь, сегодня я смогу посмотреть в глаза каждому из вас. Спасибо, что вы все здесь вместе со мной в этот особенный день. Sadie продолжат идти вперёд. У нас есть новость, о которой, правда, мы пока не можем вам рассказать. У нас есть мечта, пусть она и маленькая. Думаю, скоро она осуществится. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы с гордостью сделать это объявление”.

В ярком свете огней прозвенел первый рифф a holy terrors; затем мелодия стала спокойнее, её мрачность подчеркивали гулкий бас и нежные гитары. И снова Mao попросил всех петь вместе с ним; чувство единства ещё никогда не было настолько явным.

“Спасибо! Благодаря вам я сегодня стою здесь! Спасибо, что вы все пришли!” - крикнул Mao. Пока Mizuki с поклоном благодарил публику, Tsurugi зашвырнул на второй ярус целых две бутылки воды. Оставшись на сцене в одиночестве, Mizuki запрыгнул на центральную платформу. “Спасибо вам большое. Вот зачем нужны концерты – чтобы видеть ваши лица. Спасибо!” Поклонившись в последний раз, гитарист ушёл.

Может, музыка и обладает особой силой, но она – ничто, если музыкант не вкладывает в неё душу. Это в очередной раз доказали Sadie на сцене Shibuya Koukaidou.


Сет-лист:

1. Rosario
2. Break the silence
3. Ice Romancer
4. LOOSING MY WAY OF THE PROUD
5. Sabaku no Syndrome
6. Toge
7. obstacle progress
8. Graceful angel
9. Silentive
10. Beauty Shadow
11. Crimson tear
12. Mousou higyaku seiheki
13. Meisai
14. Payment of vomitter
15. Itsoshisa ha kodoku no shihaisa
16. Deathtopia
17. Shingan
18. Dress

Бис 1
19. SUICIDAL ROCK CITY
20. GIMMICK
21. Kagerou
22. Grieving the dead soul
23. Cry More

Бис 2
24. True word
25. A holy terrors