На следующий день после концерта в Ниме JaME встретились с братьями
Tsujimura из группы
Kicell, чтобы задать им несколько вопросов.
Прежде всего, здравствуйте и спасибо за интервью. Мы следили за вашей карьерой несколько лет и безумно рады вашему приезду во Францию. Для начала представьтесь, пожалуйста, тем нашим читателям, кто вас еще не знает.
Takefumi : Рады видеть вас, мы группа Kicell, состоящая из двух братьев. Я старший. Наша музыка спокойная и мягкая. Основной упор мы делаем на вокал. Наши голоса хорошо гармонируют друг с другом. И, хотя вся лирика написана на японском, мы пытаемся писать такую музыку, которая способна затронуть каждого. Мы оба пишем, и это взаимодействие отличает нас от других групп, играющих подобную музыку.
Tomoharu : Нет особой разницы между музыкой, которую пишу я, и музыкой
Takefumi. Наши голоса имеют подобное же сходство. А некоторые различия делают нашу музыку интереснее.
Каким образом вы оказались в музыке и чем занимались до Kicell?
Takefumi : Что касается меня, я играл в группе, грающей метал, с одноклассниками. Но я тогда еще не пел, был гитаристом. А в 1999 мы создали
Kicell вместе с
Tomoharu.
Метал противоположен той музыке, что вы делаете сейчас.
Takefumi : Я хотел петь, но понимал, что метал не слишком подойдет моему голосу. Я позаимствовал у друга магнитофон и пел, аккомпанируя себе на гитаре, чтобы найти что-то для себя. Но когда мне захотелось выступать, я понял, что проще всего будет попросить моего брата, обладающего тем голосом, который мне нужен. Вот так и появились
Kicell.
Ваша музыка всегда полна грусти и даже некоторой ностальгии по определенному месту или отрезку времени. Что вас вдохновляет?
Takefumi : Верно, что ностальгия - один из важнейших для меня мотивов, и я часто пытаюсь выразить ее и в лирике, и в музыке. Структура звука - это также то, на что я делаю упор. Например, я часто записываю на магнитофон звуки окружающей среды, и часть вдохновения черпаю из этих записей. Другая часть приходит из моих снов или воспоминаний о детстве, из этих неясных ощущений, которые живут внутри меня очень долго и приносят мне радость. Я многое беру из любимой музыки, из своих путешествий, из множества мест, где я был. Ну, и в финале этой работы мы с
Tomoharu делимся опытом. Мы объездили одни и те же места, и у нас одни и те же воспоминания.
Как вы пишете свою лирику?
Takefumi : Чтобы писать, я выключаю свет. Конечно, я не погружаюсь совсем во тьму, мне же надо видеть, что я пишу (смеется). В большинстве случаев мы сначала пишем мелодию, потом я копирую демо на свой плеер и обдумываю текст во время поездки в поезде, автобусе или во время прогулки. Обычно я не могу писать утром, потому что слишком много движения и шума вокруг.
Tomoharu, вы ведь играете на музыкальной пиле. Не слишком обычный инструмент. Почему вы включили звуки этого инструмента в ваши песни? Хотелось ли вам тем самым привнести в музыку нечто особенное?
Tomoharu :Я просто подумал, что это будет интересно звучать. Звук этой пилы не такой ломкий, можно услышать даже некое подобие человеческого голоса. Мне кажется, она отлично сочетается с музыкой Kicell. Что мне еще нравится, в руках этот инструмент не требует слишком много осторожности и даже слишком много практики. (смеется)
Кстати, вы родились и выросли в Киото, а затем перебрались в Токио в 2000. Что заставило вас уехать?
Takefumi : Большинство звукозаписывающих компаний находится в Токио. Два года мы играли в кансайском регионе, в Киото или Осака. Затем нас пригласилили перебраться в Токио. Он находился далеко, и поездки туда требовали постоянных затрат, так что было проще переехать. Кроме того, мы получили возможность жить самостоятельно.
В 2005 году Takashi Murakami пригласил вас в Нью-Йорк выступить на мероприятии Little Boy. Вы были знакомы с этим артистом раньше? Как вы отреагировали на возможность сыграть за рубежом?
Takefumi : За год до этого
Takashi Murakami вел радио-передачу в Токио, где мы однажды участвовали. Вот так мы с ним и познакомились. Мы играли на одной из его выставок, которая была больше похожа на потрясающую вечеринку. Затем у нас появилась возможность отправиться вместе с ним в Нью-Йорк. Впервые мы выступали за границей и волновались, что наши тексты просто не поймут. Мы подумывали даже перевести их и добавить в программу, несмотря на наш не особенно хороший английский. Но
Takashi Murakami сказал, что у нас все будет отлично и с японскими текстами. И, в конце концов, зрители отлично приняли нас. Может быть, мы бы и спели на английском, если бы больше верили в себя. Но мы понимали, что лучше петь на японском. И, возвращаясь к вашему второму вопросу, могу сказать, что реакция зарубежной аудитории гораздо живее, чем японской, они более самодостаточны. Мы можем точно сказать, что им понравилась наша музыка, нас вызывали на бис посреди песни, как джаз-группу после сыгранного соло. Нам не казалось, что мы делаем что-то особенное, настолько теплым был ответ зрителей. Нам это очень понравилось.
Иногда с вами играет третий музыкант, клавишник Emerson Kitamura. Когда он присоединился к Kicell ?
Takefumi : В 2003.
Что он привносит в вашу музыку?
Takefumi : Мы ходили смотреть сольные концерты
Emerson, которого звали тогда
Emersolo. Его игра была такой гармоничной с этими старыми мотивами. Мне показалось, что эта музыка очень интимна, и я нашел ее просто потрясающей. Затем у меня появилась идея играть вместе с ним. Теперь
Kicell выступают и как дуэт, и как трио, но мне кажется, что наша музыка гораздо проникновеннее, когда нас трое. Во время записи в студии мы делаем множество вещей, которые вдвоем невозможно повторить на концерте. А вместе с
Emerson раскрывается гораздо больше возможностей.
Сегодня вы примете участие в фестивале Lex, в Ниме. Как вам удалось стать его участниками?
Takefumi : На одном из наших концертов вместе с
Emerson в зале присутствовал
Franck Stofer. Вообще-то, он пришел послушать другую группу, которая должна была выступать в тот же день, но, видимо, его настолько затронула наша музыка, что через некоторое время он прислал нам письмо с предложением поучаствовать в фестивале.
И что вы думали по этому поводу?
Takefumi : Мы впервые услышали о Lex. Нам было радостно получить возможность снова выступить за рубежом.
Tomoharu уже был в Париже один раз. Он очень любит этот город (смеется). Конечно, мы с радостью отправились во Францию.
Какие у вас ощущения после вчерашнего вечера и французских зрителей?
Takefumi : Во-первых, я ужасно нервничал. Так как мы выходили последними, мне казалось, что зрители будут уже пьяными и перевозбужденными. Но они слушали нас очень спокойно и поделились этим спокойствием с нами, совсем иначе, чем в Нью-Йорке. Каждый из них очень внимательно слушал то, что я говорил в перерывах между песнями. Думаю, французы очень милые (смеется).
Планируете вернуться во Францию или Европу?
Takefumi : Да, это в планах. Вчера
Frank Stofer предложил нам сделать это снова (смеется). Мы учтем. Но собираемся вернуться, как только появится возможность.
Есть ли какие-то вещи, которые вам бы хотелось реализовать в будущем?
Takefumi : Мы бы хотели давать концерты и писать музыку еще очень долго, мы оба, до тех пор, пока нам не исполнится пятьдесят или больше. На данный момент у нас за плечами пять альбомов и хотелось бы, чтобы каждый следующий был лучше предыдущего. И, если бы нам удалось удержаться, это было бы здорово. А еще я хочу, чтобы одна из наших песен стала хитом. Тогда нам бы не пришлось волноваться из-за денег (смеется). Но мне кажется, у многих есть подобное желание (смеется).
JaME благодарит Franck Stofer, менеджера лейбла Sonore и менеджера по артистам Lex, Antoine Chosson, пресс-агента Théâtre de Nîmes и Satoko Fujimoto, нашего переводчика, ну и, разумеется, Kicell.
