Jero в Лос-Анджелесе

Организаторы празднования тридцатой годовщины Японско-американского культурно-общественного центра (JACCC) в честь этого события пригласили выступить первого афроамериканского певца энка Jero. Событие состоялось 31-го марта в Японско-американском театре в Лос-Анджелесе. Это был красивый театр с сидячими местами, на занавесе которого висели изумительно нарисованные картины с изображениями японского феникса. Около 7:30 вечера театр стал постепенно наполняться публикой. Вскоре он был заполнен в основном пожилыми людьми и семьями, и, судя по всему, билеты на мероприятие были полностью распроданы.

В 8 часов огни потускнели, что заставило аудиторию затихнуть. Вышел ведущий, рассказал о годовщине JACCC и представил Jero. Как только поднялся занавес, показав стоящего за ним Jero, аудитория закричала и захлопала в ладоши. Jero поклонился и начал петь. Когда его сильный голос заполнил помещение, аудитория захлопала, услышав запоминающуюся песню. Однако затем аплодисменты стихли. Люди просто сидели, очарованные спокойным течением музыки. В мгновение ока кончились первые две песни, и Jero стал общаться со зрителями на японском и английском.

Jero очень дружелюбно разговаривал с аудиторией. Также у него было хорошее чувство юмора, ему легко удавалось рассмешить присутствующих. Он сказал, что первые исполненные в этот вечер песни называются Yozora и Shishuunki. После этого Jero назвал энка «японским блюзом». Освещение, команда музыкантов, состоявшая из клавишника, двух гитаристов и саксофониста, делали все похожим на правду. Началась следующая песня Hisame с первого альбома певца Covers. Во время песни на цифровом экране позади музыкантов показывали красивые изображения снежинок, падающих на покрытые снегом деревья. Эта медленная песня олицетворяла одиночество, как вкрадчивым голосом сказал Jero. Следующая песня Yukigune была такой же спокойной.

Затем следовал еще один МС, во время которого певец говорил о своём выступлении в Вашингтоне. После этого он объявил кавер на песню Sakamoto Fuyumi Mata kimi ni koi shiteru и сказал аудитории: «Эта песня сейчас очень популярна в Японии». С её началом зажглись красивые розовые огни, а на экране появилась цветущая вишня. Эти эффекты и успокаивающее, но всё же оптимистичное пение Jero показали, что эта песня про любовь. Однако музыка стала мягче, и розовые огни стали голубыми. Следующей песней стал кавер на знаменитого певца энка Hibari Misora.

Затем был ещё один MC, начавшийся с вопроса Jero, откуда приехали присутствующие в зале. Там были люди с восточного побережья и даже из-за границы. У Jerо прекрасное чувство юмора, и он знал, как нужно разговаривать с аудиторией. Во время опроса, откуда кто приехал, один из зрителей крикнул: «Jero, я знаю твоего брата!» Jero ответил: «О, правда? Я тоже его знаю». Аудитории нравились его шутки, и она внимала каждому его слову.

После следующих двух песен Jero приступил к исполнению композиций со своего первого сингла Umiyuki. Это привлекло внимание аудитории, и она с энтузиазмом зааплодировала, когда Jero объявил песни. Хотя они немного отличалась от остальных композиций, исполненных ранее, но всё ещё были спокойными, больше похожими на поп. После этих долгожданных песен начался двадцатиминутный перерыв.

Огни вновь потускнели, сигнализируя о завершении перерыва, и аудитория затихла. Занавес поднялся, показав Jero в новом обличии. Он был одет в блестящий полосатый чёрно-белый костюм, а также расписанную блестящую шляпу. Сказав пару слов о том, как ему нравится его наряд, Jero приступил к Eisa. Эта песня была второй в его музыкальной карьере и, похоже, самой зажигательной за весь вечер, поскольку он вовлёк в неё аудиторию и заставил всех хлопать в ладоши. Он был более активен во время этой песни, двигаясь под музыку всем телом, а не только руками, как обычно. Несколько следующих песен были каверами на других известных исполнителей энка, таких как Itsuki Hiroshi. Эти песни, в конечном счете, стали самыми печальными и медленными за весь вечер. Саксофонист помогал создавать атмосферу, когда Jero стоял и пел в микрофон.

Во время следующего МС Jero заявил: «Возможно, однажды я спою на английском». После длинной паузы он добавил: «Когда мне будет 65. Так что когда я провалюсь, все просто скажут: «О, ничего страшного, он же старый!» Аудитория, состоявшая из пожилых людей, засмеялась вместе с ним. Затем он приступил к исполнению своего третьего сингла, теме к аниме «Crayon Shin Chan». Он рассказал о том, как его пригласили к сотрудничеству в аниме и о том, сколько там было работы. Его заглавная песня с третьего сингла Yancha Michi была следующей.

Время приближалось к позднему вечеру, и Jero объявил, что следующая песня о любовном романе. Аудитория ахнула. Песня то набирала обороты, то затихала. Фортепиано было красивым штрихом к этой песне, Jero пел трогательным голосом. Следующая композиция называлась Harebutai, она была написана и названа в честь его матери. Его матери пришлось нелегко, когда она росла в Японии, и с тех пор как Jero добился в Японии успеха, она наконец смогла отпустить своё прошлое. Песня была ближе к ранним песням энка, чем к остальным. Однако всё ещё казалось, что на неё повлиял ранний американский блюз и джаз.

Последней песней в этот вечер стала вновь исполненная Umiyuki. Только теперь это был ремикс. Jero счастливо спел её, вытирая слёзы. Пока он двигался на сцене, стало падать конфетти. Песня закончилась на счастливой ноте, улыбающийся Jero низко поклонился зрителям, которые радостно закричали, захлопали и поднялись со своих мест, чтобы поблагодарить его. Он попросил аудиторию поаплодировать группе. Зрители захлопали еще громче, и Jero сказал, что надеется поскорее встретиться со всеми снова.